Какая концепция лежит за названием "Переписывая миры", которое вы дали основному проекту Московской биеннале?
Я взял этот термин из информатики и математической логики. Это не только "переписывание", в компьютерном программировании есть термин "перезаписывание", "подстановка", это изменение программы. Вы смотрите на монитор и вводите код, который вносит изменения в действующую программу. Концепция "Переписывания мира" предполагает изменение мира с помощью воображения, благодаря технологиям мир подчиняется человеческой воле. Я хочу дать людям технический взгляд на мир. Например, когда мы разговариваем, это есть в точности программа "переписывания", мы как машины, у меня свой язык программирования, у вас свой, в моем 26 букв, в вашем - 33, и мозг, как операционная система, берет эти буквы и каждый раз перезаписывает заново. Это значит, что творческое, эвристическое начало есть наилучший способ переписывания. Когда я говорю о переписывании миров, я говорю об искусстве, а также о науке, это зоны творчества, в этом идея. С моей точки зрения, художники не могут создавать мир, и общество тоже не может создавать мир, но мы все должны участвовать в переписывании мира. Все биеналле являются отражением жизни, начиная с революций, которые происходят сейчас в арабском мире, заканчивая переменами, которые идут в России и Китае. Мы просто видим, как меняется мир. Я хочу показать, что сейчас мы попадаем в совершенно иную вселенную. Но люди боятся нового, появляется множество апокалиптических идей…
Люди боятся новых технологий?Каждый человек способен сделать что-то самостоятельно. Если ты живешь в демократическом государстве, конечно…
Да, безусловно, но технологии – это будущее всего мира. И эта выставка должна внушить людям смелость перед лицом новых изменений. Это то, о чем я говорю, ссылаясь на "Философию поступка" Бахтина. Каждый человек способен сделать что-то самостоятельно. Даже когда ты нажимаешь на кнопку, ты можешь что-то изменить. Если ты живешь в демократическом государстве, конечно… Вы нажимаете несколько кнопок на айфоне, отправляете сообщение, и другой человек вам отвечает, - это прекрасно. У первых людей не было возможности нажать на кнопку и просто включить свет. Сейчас мы нажимаем в течение дня сотни кнопок. Новые технологии – это надежда.
Вы так оптимистически смотрите на бурное развитие технологий, а есть ли опасности с ними связанные?
У этих опасностей есть имена. В древности опасность приходила в лице богов. Люди не знали, откуда исходит опасность, и они изобрели богов. Боги приносили дождь, огонь и извержения вулканов. Люди не понимали причин этих явлений, и связывали их с волей богов. Они приносили в жертву людей и животных, чтобы умилостивить богов. Сейчас в своем безумии мы изобретаем новых богов – уран и плутоний. Вспомним, что Уран и Плутон – имена древних богов, богов ада. Люди глупы, и в этом состоит главная опасность. Невозможно представить себе бесконечность, но можно поверить в бесконечность, в бесконечность человеческой глупости, во всяком случае. Люди создают опасности сами. Это не боги, а люди используют радиоактивные вещества, люди создали атомные реакторы. Дело не в технологиях, дело в нас. Главная опасность в мире – сам человек. Кто убивает человека – пистолет или другой человек? Китайцы изобрели порох, но они не использовали его в качестве оружия, именно западная цивилизация сделала порох оружием.
Как вы отбирали художников для участия в основном проекте 4-й Московской биеннале?
Первоначально около 300 художников было включено в список, который был у меня в компьютере. Сейчас для основного проекта выбрано порядка 80 художников. Я ездил в Турин посмотреть на выставку современного русского искусства, у меня было желание показать как можно больше молодых талантливых художников. Россия показала на Венецианской биеннале выставку Андрея Монастырского, и это здорово, но для меня очень важно показать именно молодых. Я пригласил много художников, из Северной Африки, из арабских стран. Я выступаю за эклектическое сочетание старой художественной системы и новаторства. Это как дать новую кровь старому телу… очень важны художники-модернисты, например, Герард Рихтер и Ричард Хэмилтон. Такие произведения составили максимум 10%. Хэмилтон работает в стиле поп-арта, на биеннале будут его проекты, посвященные событиям в Палестине и беспорядкам в Северной Ирландии.
Для биеннале, вы выбирали уже существующие произведения искусства или художники создавали работы специально к выставке?Люди глупы, и в этом состоит главная опасность. Невозможно представить себе бесконечность, но можно поверить в бесконечность, в бесконечность человеческой глупости, во всяком случае.
Примерно половина работ была создана специально для биеннале. Иногда создать новую работу художник не мог из-за недостатка времени. Это чисто практическая проблема. Например, художник должен был одновременно подготовить проект для Венецианской биеннале и для Документы в Касселе, которая состоится в 2012 году, тогда я выбирал из уже существующих работ.
Как теоретик медиаискусства, отдаете ли вы предпочтение искусству, созданному с помощью новых медиа?
Нет, но московские зрители увидели на этой биеннале гораздо больше цифрового искусства, чем раньше. Так как, с моей точки зрения, почему бы не использовать в искусстве новые технологии? Это отражение современного мира. Старомодные кураторы предпочитают живопись и скульптуру, и многие молодые художники, от Чили до Китая работают с этими изобразительными средствами. Поэтому несправедливо было бы одно из медиа исключать. Мы не исключаем живопись, но показываем и цифровое искусство. Мы хотим передать, и представить все – мы не исключаем старое искусство, но включаем и новое. Существует разница между живописью, которая существовала раньше и тем, что есть сейчас. Даже те художники, которые пишут свои произведения с помощью красок и кисти, зачастую сначала экспериментируют с компьютером. Мы все смотрим Youtube, и это влияет на восприятие и отображение цвета. Невозможно следовать только абстракции или только реальности, у нас есть различные типы носителей, различные медиа, компьютеры, фотографии. Это другой тип презентации реальности. Мы не исключаем ни скульптуру, ни живопись, но мы не исключаем и никакие современные медиа. Почему люди, например, перешли к живописи и ушли от такого искусства, как фреска? Потому что люди стали более подвижны, появилась потребность переносить картины из одного места в другое. Следовательно, образ должен быть мобилен. Почему бы не показать образ современного мира на более мобильном уровне? Например, мы можем показать какую-то картину на мобильном телефоне.
Как вы формулируете принцип организации экспозиции на выставке?
По принципу архипелага – мы живем в полицентрическом мире. Мир полифоничен и полицентричен, я хочу отразить это в биеннале. Я жду, что посетители испытают нечто новое, увидят искусство, которого они не ожидали увидеть. У людей есть представление о том, каким искусство должно быть, а они должны увидеть что-то необычное, чем они смогут насладиться. Известный рекламный слоган гласит: "Наслаждайся кока-колой", я предлагаю насладиться чем-то лучшим. Вы этого заслуживаете. Если ты раб, наслаждайся кока-колой, если ты господин, наслаждайся искусством. Я намеренно включил в Основной проект работы, предполагающие участие зрителей. Само творческое начало зрителя является условием существования искусства. Если зритель приходит и никак не реагирует на произведение искусства, то и сама работа не имеет права на существование. Мир искусства основан на участии.
Современное искусство – элитарная структура. Чувствуете ли вы необходимость как куратор объяснить искусство аудитории, или искусство говорит само за себя?Если хочется увидеть прежний мир, можно пойти в музей и посмотреть на динозавров.
Искусство никогда не говорит само за себя. Это большая ложь. Когда мы смотрим на работы старых мастеров, мы не всегда понимаем их, мы не знаем символического значения изображенных предметов. Здесь требуется образование. Для понимания химии или алгебры также требуется образование. Химия и алгебра ведь не могут говорить сами за себя.
Это скорее вопрос о том, как мы воспринимаем реальность – рационально или иррационально…
Это хороший аргумент. Но даже в математике или физике есть красота, которую мы воспринимаем иррационально. О формуле можно сказать, что она "красивая". E=mc - это очень красиво. Современный мир является продуктом рационального и иррационального. Современное искусство может быть иррациональным, но оно должно быть результатом современного мира. Если хочется увидеть прежний мир, можно пойти в музей и посмотреть на динозавров. Художник должен быть больше, чем инженером. Инженер посмотрит и скажет: "это стена, я не вижу двери", - а художник увидит дверь. В этом сила воображения.
Вы много раз говорили, что Москва в данный момент является лучшей площадкой, чтобы показывать современное искусство. Чем Москва так привлекательна в этом отношении?
В других городах, таких как Париж и Нью-Йорк, доминирует арт-рынок. Это давление рынка заставляет вещи оставаться такими, как они есть. Рынок монополизирует искусство. В Москве доминанта рынка еще не так чувствуется, у вас есть арт-рынок, есть коллекционеры и первоклассные галереи, но искусство пока не монополизировано рынком. Здесь больше свободы в этом отношении. Прежняя политическая система оказывала колоссальное давление на искусство, сейчас произошло освобождение от этого давления… Ну, хотя бы относительное освобождение, во всяком случае.
Вы гражданин Австрии, но родились в Одессе, ощущаете ли вы свою связь с Россией?
Я уехал из Одессы, когда был совсем маленьким, и не помню русского языка. Я чувствую свою близость России. Для меня важно, что радикальное модернистское искусство было создано именно в России, я имею в виду Татлина, Малевича, Родченко. Супрематизм означал отказ от сути объекта, конструктивизм как раз настраивал на том, что должны быть реальные объекты живописи. Модернизм являлся заменой представления реальности. Сейчас в современном мире мы не пишем пейзажи, мы создаем эти пейзажи непосредственно на земле. Мы не рисуем землю, мы эту землю демонстрируем непосредственно в галерее. Мы не рисуем ню, мы ставим обнаженных моделей в галереях. Поскольку Москва является местом рождения модернизма, через 100 лет мы можем проследить, как мир посредством этого "переписывается". Россия – технологически передовая страна, хотя и не производит потребительских товаров. Россия была первой в освоении космоса, еще начиная с Циолковского, который ввел термин "искусственный спутник" еще в начале 20 века.
Фотограф: Андрей Башлыков
Автор: Эльвира Тарноградская